На пространство в своем частном офисе адвокат никогда не скупился, в святой уверенности в то, что в этом находит проявление статус и престиж, что немаловажно, особенно когда принимаешь подобного рода гостей, у которых всегда звенит золото в карманах, а они, привыкшие есть из серебряных тарелок, принимают бокал из закаленного стекла, щедро наполненный виски. Это позволяет расположить к себе разговор. Это позволяет хоть временно, но вернуть клиента к мыслям о родных землях. Человек открыт и невероятно уязвим в ностальгии по тому, что потерял. В адвокатской конторе так или иначе, всегда сквозило радушие. Но только не сейчас. Все пространство было буквально наполнено напряжением, казалось, что еще немного и слепые глаза Гарретта начнут метать молнии. А что Синяя Борода? Он вел себя довольно фривольно, в прочем, так, как и привык себя вести в этом кабинете за долгие, очень и очень долгие годы тесного и продуктивного сотрудничества. Что уж с этим поделать? Разве будешь возмущаться тому, что он так по-хозяйски лезет в бар, разливает на двоих виски. “Кто у кого в гостях, вот действительно...”
Говорят, что наглость - это второе счастье. Что ж, можно сказать, что благодаря этому напору Борода и нажил свое состояние, ну, Гарретт так по крайней мере думал. Имея наглость и изрядную самоуверенность он мог творить со всеми своими женами те ужасы, о которых поговаривали только шепотом или же за спиной аристократа, где-нибудь в пропитом баре. “Кхм...” Мужчине приходится пресечь свою мысль, естественно, что у всех Сказаний руки в крови, другое дело, что у кого-то по запястье, у кого-то по локоть, а кто-то и ежедневно ванны кровавые принимал. Говорят, что для кожи полезно, сохраняет молодость и силу бережет. Но… это все было ДО амнистии. Адвокат сам любит в судебных процессах упоминать об этой маленькой поблажке для всех, кто сбежал из Родных земель. Так что не стоит сейчас уподобляться тем, кого он сам осекал.
Мужские деловые разговоры... Ох уж эти разглагольствования… Интеллектуальная беседа. Чье слово станет сильнее, острее, колче. Чье слово заставит задохнуться оппонента. Но иногда все же лучше промолчать, чем лишний раз открыть рот, превратиться в слух. Что ж, стоит признаться, что у адвоката это получалось делать безупречно. Лучше все обдумать и взвесить и (почему бы нет?) глотнуть из стаканчика, тем более, что гость так любезно предложил. Хотя какой из Бороды гость, вроде и не хуже татарина, но вот почему-то его появление не слишком радовало, даже если задумываться о перспективах какого-то ни было дальнейшего сотрудничества.
Смахнув рукой стакан со стола, Гарретт осушает его полностью, прижимая запястье к губам и с усилием зажмуриваясь. Предел человеческих сил иногда наступает слишком внезапно, как будто бы кто-то нажимает на внутренний тумблер и всё: пиши-пропало. Гарретт швыряет в вальяжно рассевшегося в кресле мужчину стакан, в переносицу, специально, чтобы тот переключил свое внимание и прежде всего заслонил руками лицо. Он действует быстро, но и слепой рыцарь чего-то стоит, особенно, если им движет гнев, а сонарное зрение работает точно, как часы, позволяя по достаточному количеству вычлененных из воздушных потоков шумов составить идеальную картинку. Что ему стоит перемахнуть сейчас через стол, ногами ударяя точно в подлокотники, чтобы мужчина в кресле смог откатиться на небольшое расстояние… Звук битого стекла, легкий шелест бумаги, хлопок пластиковой папки, приземлившейся на пол. Прекрасно. Все это прекрасно. Чем больше шумов вокруг, тем лучше.
Короткий и резкий замах тростью, набалдашник вгрызается куда-то в район диафрагмы, слышится легкий хруст. Возможно это ребра, или же кресло, в которое Борода по инерции откидывается обратно. Аристократ… о… явно его лицо искажено сейчас гневом, а зубы стиснуты.. до ушей доносится едва слышный скрип эмали об эмаль.. он перехватывает трость, тянет на себя, а Гарретт вместо того, чтобы сопротивляться, на мгновение ослабляет хватку и подошвой ботинка со всей силы ударяет в основание кресла, опрокидывая его и вместе со своим гостем опускаясь на пол. Попытка сопротивляться, скинуть с себя Гарретта, сделать полноценный вдох? Что ж, ты можешь попытаться, Борода, только вот взобравшись на грудину к оппоненту и удачно прижав его руки тростью к полу на манер кандалов, для верности уперевшись в трость коленями и придавливая ее теснее к ключицам, адвокат нащупывает совсем близко с собой нож для бумаги. Зубочистка по сути, но ее хватит для того, что задумал слепой.
- Мертвым лучше оставаться мертвыми, друг мой, - уверенное и точное движение, хрип, прорывающийся сквозь огненное марево в том пространстве, которое позволено видеть адвокату и…
...разрушающий иллюзию писк Айдена прорывается и становится подобным брошенному в зеркало камню. Мираж растворяется, а Гарретт обнаруживает себя, стоящим все там же, около стола, только стакан уже..стук тростью по полу. Точно, стакан уже стоит на столешнице, и что это? Принюхаться, втянуть воздух, почувствовать запах горячего плавленного сыра. “Сколько же я вот так стоял и медитировал. И настолько глубока была моя фантазия...” Привычно мужчина оборачивается на хлопок крыльев и кивает. “Спасибо, друг. Ты всегда это чувствуешь, верно?”
Усмешка украшает губы. Все в полном порядке. Со стороны может даже показаться, что Гарретт просто стоял и обдумывал, взвешивал все решения за и против. Если честно, ему это даже было свойственно. В зале судебных заседаний он распалялся словами, а тогда, когда они особо и не требовались, мужчина был скуп на них, пуская в ход только тогда, когда они действительно нужны. Слова - это не просто сотрясание воздуха. Это оружие, лучшее оружие.
- Видишь, я тебе все еще нужен. Я всегда буду нужен тебе, Борода, только вот вопрос, какого хрена в таком случае ты отправил меня со своим посмертным презентом к Розе? Ты сам знал, что за черта ты держал в той табакерке? - Гарретт все же присаживается на стул, предназначенный для посетителей и опускает подбородок на сложенные на набалдашнике трости ладони. - Ты меня здорово подставил. За собой таких просчетов я не замечал, что-то. А память меня не подводит, ты это знаешь.
Проклятый запах сыра заставлял чуть вести носом, с особым остервенение и шумом выталкивая из легких воздух. На голодный желудок, особенно ночью все запахи кажутся более острыми и специфичными. Особенно для парня, чье чутье настолько тонкое и чувствительное.