Эрик терпеливо вздохнул, не сводя глаз с сына.
- Когда-нибудь, Пьетро, я обязательно с превеликим удовольствием подискутирую с тобой о личности Дракулы. Пока замечу лишь, что твой взгляд на него слишком уж однобок. Он, конечно же, никогда не был ангелом во плоти, но и сатанинским отродьем тоже, о многих его деяниях судят по анонимному памфлету, распространявшемуся венграми, у которых с ним были свои счёты. Опять же, нельзя рассматривать правителя вне контекста эпохи, к которой он принадлежит. Ну да оставим урок истории до лучших времён, а я верю, что они наступят.
Иногда Ртуть был невыносим. Хм, иногда? Ладно, хорошо. Мягко сказано. Большую часть того времени, что Эрик общался с ним, сын был несносным. Всякий раз, ловя себя на остром желании выпороть великовозрастного паршивца, Магнето старался выровнять дыхание и напомнить себе, что детям слишком нелегко пришлось в жизни, что воспитания в таборе не было никакого, зато очень много тычков и травли не-таких-как-все. Ему ли не знать, что народы, сами не раз подвергавшиеся гонениям, бывают нетерпимы не меньше, если не больше, чем хвалёные белые гетеросексуальные христиане. Глупо было ждать, что дети, унаследовавшие их с Магдой характеры, рано осиротевшие и прошедшие через травлю и унижение, будут милыми, послушными и почтительными.
- Чего я хотел? Ты будешь смеяться и не поверишь, но того, чего хотят все человеческие существа. Я стар, Пьетро. Достаточно стар для того, чтобы перестать верить в собственное бессмертие. Да, это банально до тошноты, спохватившийся на исходе жизни старик, пытающий залатать дыры, которые старательно пробивал всю свою жизнь.
Эрик пожал плечами. Взгляд его оставался серьёзным, а голос всё так же звучал ровно и терпеливо. Он даже внутренне похвалил себя - ещё лет пять назад они с Пьетро уже разговаривали бы на повышенных тонах, а часть металлической обстановки кабинета скорее всего была бы изломана и изуродована в порыве ярости. Он определённо делает успехи.
- Я хочу мира с вами. Нет, я не требую прибежать ко мне в объятия, звонить каждый вечер и регулярно заглядывать на милый семейный ужин. И я не жду, что всё получится легко, быстро и изящно. Но всё же хочу, чтобы вы оба, ты и твоя сестра, помнили, что я не чужой вам человек. Чтобы вы хотя бы попытались поверить мне. Я хотел бы мочь сделать для вас что-то, если у вас возникнут какие-нибудь проблемы. Во всяком случае, не быть тем, кто узнаёт о них последним.
Эрик вздохнул, поглаживая пальцем край чайной чашки.
- И нет, ещё раз повторю, я не требую, чтобы вы вернулись в Братство. Я даже не жду этого. Понимаю, тебе трудно в это поверить, это мало соотносится с тем, каким ты меня помнишь. Я не стал милым и добрым, Пьетро. Я остался таким же, каким и был. Но, несмотря на это, я осознал многие из своих ошибок и хотел бы их исправить. В конце концов, мои мозги всё ещё при мне и всё ещё работают, вполне достаточно для того, чтобы понимать, что есть линии поведения, которые ведут в никуда. А никуда никогда не было моей целью.